Зигальга. Турпоход через Шелом до Поперечной

Утреннее небо было синим и безоблачным. Ветер лениво трогал дверцу палатки - согнав с хребта тучи, его силы иссякли и теперь он дремал, отдыхая после хорошо выполненной работы. На ближайшие дни установилась теплая и солнечная погода. 

Позавтракав и собрав рюкзаки, пошли осматривать антенну.  Словно гигантский паук, сидящий в центре своей паутины, она распускала во все стороны свои длинные тросы-нити, проржавевшие от времени. Мы смотрели на обмотанные стальными нитями валуны, металлические корзины, заполненные крупными камнями, состыкованные секции, уходящие высоко вверх, бесчисленные метры тросов и представляли, сколько потребовалось усилий, чтобы собрать здесь, на хребте, эту конструкцию. 

Стоящие неподалеку ручные лебедки наверняка были ровесниками этой стройки. Произведенные в 1978 году они, открытые круглый год дождям и снегу, до сих пор исправно работали и крутились без особых усилий. На том же месте стоял и вагончик, в котором когда-то располагался сварочный генератор. Сейчас же внутри было пусто, лишь росла трава – впрочем, как и десять лет назад. 

Даже находясь рядом, было трудно оценить высоту конструкции. Выросшая среди скал, она была лишена привычных объектов-ориентиров. Только когда мы попытались залезть на нее, стало понятно – какая она высокая. Человек выглядел крошечным, стоя рядом с ее опорами. 

Было бы интересно посмотреть на ретранслятор в грозу. Наверняка разряды молний, расползающиеся по конструкции, представляют собой зрелище, достойное фантастического фильма. Главное, чтобы в процессе наблюдения жанр кино не изменился… 

 

Вдоволь облазив и обследовав антенну, эту техногенную изюминку хребта, мы окунулись в лес, который будет сопровождать нас теперь до самого Мерзлого Утеса. 

Где-то на этом участке – между антенной и утесом – десять лет назад мы попали на участок не просто труднопроходимого, а даже трудно проползаемого бурелома. Такое скопление поваленных деревьев среди густой травы мы встретили впервые и были тогда очень вымотаны его преодолением. 

Это небольшие по площади участки – от пятисот метров до километра, однако, сравнимы они с хорошо укрепленной оборонительной цепью. Природа то ли защищает укромные места от непрошеных гостей, то ли просто решает устроить проверку – дескать, не все вам по плато идти, извольте и через бревнышки полазать. 

А полазать приходится. Обычные поваленные деревья в густой траве, встречающиеся нередко в лесной чаще, по сравнению с этими местами кажутся натоптанной тропой. Здесь разбросаны сотни стволов, сгруппированные в немыслимых сочетаниях и последовательности. При этом не трухлявых, а сухих и крепких, с щетиной острых веток длиной в десятки сантиметров, которые цепляются за ботинки, штаны, куртку, рюкзак – за все, до чего смогут дотянуться. Шнурки тут развязываются чаще обычного, штаны рвутся, а руки и ноги покрываются синяками от атак многочисленных копий и пик. 

 

Нередко, пролезая через очередное заграждение, попадаешь и вовсе в западню – слева огромный вывороченный корень, справа виднеются несколько толстых стволов, все в частоколе веток, а впереди – поваленное дерево, да на такой высоте, что ни пролезть под ним, ни перелезть через него с рюкзаком, не оставив часть себя или снаряжения, невозможно. В такие минуты останавливаешься, сгибаясь в поясе, чтобы рюкзак не так сильно тянул за плечи и, стоя под палящим солнцем, тяжело дышишь, накапливая силы для очередной полусотни метров. Потом выпрямляешься, и идешь туда, где, тебе кажется, немного полегче. И взбираешься на дерево, а впереди торчат еще два, а после них – высокая трава, в которой может быть все, что угодно – и яма от подмытого корня, и торчащая ветка… 

Но даже эти участки когда-то кончаются – вот и мы преодолели полосу препятствий и выбрались из природных капканов, хоть и изрядно потрепанные. Идти стало попроще. Хоть и лес, но не такой непроходимый. 

Где-то под Мерзлым Утесом наткнулись на ручей. Время близилось к обеду, поэтому, пользуясь найденным источником, остановились подкрепиться. Место было не очень комфортное – высокая трава и лежащее дерево с вывороченным корнем. Вспоминались тундровые плато, где можно было развалиться под любой елкой. Но здесь вода, и это главное. Вскоре среди обвешанных лишайником деревьев зашумела горелка. 

После отдыха подошли к Мерзлому Утесу и начали подъем. Почти четыреста метров по вертикали от подножья до вершины – серьезная горка! На подъеме радовало только одно – ожидание длинной равнины, которая, по воспоминаниям, открывалась вслед за подъемом. 

 

Курум, еще курум и вот – предвершинный останец, на который мы наконец-то забираемся. Наверху – долгожданное плато, после гребенки курума неожиданно плоское – как будто срезали ножом все неровности. Бросаем рюкзаки, отдыхаем. Лежим прямо на земле. Мечты сбываются. Приятный ветерок обдувает лицо, и глаза сами собой закрываются. Вокруг – тишина теплого августовского дня. 

Впрочем, дело уже к вечеру – шесть часов. Воды у нас – только на сегодняшний ужин, да немного на утро. Но спускаться в низину не хочется – встречать рассветы и закаты наверху гораздо интереснее. Минуем километр редколесья и выходим на большую открытую скальную площадку. Это вершина 1235,7 по карте. Дальше идти нет смысла – сильное понижение. 

Минут пять ходим по округе в поисках мест для палаток – хочется спать без торчащего в спину камня. Присмотрев более-менее ровные, устало раскладываем вещи – борьба с буреломом и жаркий день нас изрядно утомили. Неспешный ужин, чай на горелке, разговор у костра. 

К девяти часам заходящее солнце начинает закатное представление. Мы сидим, словно в первом ряду кинотеатра под открытым небом и наблюдаем завораживающие спецэффекты светового шоу на широком экране неба. Тончайшие оттенки от светло-голубого до ярко-алого проецируются на развернутую ткань громадного облака, сменяют друг друга, проникают и смешиваются. Хорошая награда за ночевку на вершине. 

Но вот солнце окончательно закатилось за горизонт, гигантский проектор погас, светофильтры убрали в коробку до утра – пора и нам залезать в палатки… 

Прекрасный вечер передал эстафету чудесному началу дня. 

 

Выглянувшее из-за хребта солнце обнимало нас теплыми лучами, от чего на можжевеловые кусты ложились длинные тени. В долинах колыхался молочный туман. 

Позавтракав с помощью последних запасов воды, начали спуск в низину – только она отделяла нас от плато Поперечной. 

Обошли справа, не набирая высоты, крайнюю каменную вершинку и попали в болотистый лес. Тонкие кривые березки, трава по пояс, кочки – по всем признакам это было настоящее болото, не хватало только чавкающей под ногами воды. И здесь все пересохло. Похоже, концепция походной обуви требует обновления – летом сапоги становятся все менее актуальными. 

Миновав пересохшее болото, сменили низкий березняк на смешанный лес. Ручейки куркумника не иссякали и время от времени мы останавливались и прислушивались – не выдаст ли вода своего присутствия. Но и здесь ее не было. 

На опушке в низине наткнулись на тропу пересекающую хребет, а неподалеку оказалась хорошо оборудованная стоянка. Идти наверх без воды было бессмысленно, да и легкий завтрак уже давно провалился и организм просил более существенной подпитки. Прикинув по карте возможные места нахождения источника, разделились – половина группы взяла связку баллонов и отправилась вниз по тропе на поиски, другая осталась с рюкзаками и готовила дрова. Связь поддерживали по рации. 

Буквально через десять-пятнадцать минут донеслись радостные вести – ручей найден. По этому случаю устроили второй завтрак, который больше был похож на ранний обед. К его окончанию солнце уже перевалило полуденную отметку и стало нещадно припекать. 

Снова входим в лес. Высокая, нагретая солнцем трава удерживала густую душную атмосферу, воздух был плотным и тяжелым, а отсутствие ветра делало движение очень утомительным – казалось, что идешь в какой-то вязкой субстанции. 

 

Начался подъем. Через поросль острого малинника и поляны травы высотой с человеческий рост приходилось пробиваться, как через огромные сугробы снега. Останавливаясь каждые пятнадцать минут, мы прятались от обжигающего солнца в тени какого-нибудь дерева и, наслаждаясь коротким отдыхом и водой, не утоляющей жажды, полузакрыв глаза смотрели, как чуть уловимые движения ветра носят тысячи пушистых семян Иван-чая. Словно легкие снежинки, они кружились над поляной, плыли среди деревьев, залезали в нос, в глаза и все их движение символизировало размеренную неторопливость природы в этот жаркий августовский день. 

Снова подъем, теперь по курумнику, – и ближе к двум часам выбрались на небольшую полянку, с которой отлично был виден взлет предвершинного плато Поперечной, от которого нас отделял небольшой лесистый 

участок. 

Отдыхая на открытом месте, заметили приближающееся грозовое облако – оно проливалось плотной стеной дождя и время от времени громыхало. Идти с ним в компании на Поперечную не хотелось, поэтому остановились подождать и посмотреть – как будут развиваться события. 

Гигантская поливальная махина медленно пересекала долину и подходила к хребту. Вот уже за серым пологом не видно ближайшей вершины – пора прятаться, с минуты на минуту дождь будет здесь. Спустились до леса, собрали тент от одной платки и залезли под него с рюкзаками. Чтобы не терять зря времени – зажгли горелку, поставили чай. 

По тенту забарабанили крупные тяжелые капли. И такие же редкие. Мы все ждали буйства стихии и плотного дождя, но пока было лишь слабое его подобие. Спустя пятнадцать минут дождь и вовсе прекратился. Мы откинули тент – над головой было синее небо. Похоже, гроза разлила все в долине и улетела куда-то пополнить запасы. 

 

Раз уж поставили воду греться – довели процесс до конца и попили чай. Осталось взять направление на рыжий язык поросшего травой склона – казалось, что подниматься там будет проще. Корректируя движение по бегущей под ногами тени, вышли ровненько под взлет в нужном месте. И опять вверх. 

Устало заползли на ровный участок и огляделись – позади виднелась в синей дымке вся Зигальга: по-королевски возвышающийся Шелом, немного пониже – острые макушки его свиты, еще ниже – антенный скальник с тонкой сеточкой ретранслятора и, наконец, широкие лесистые холмы на переднем плане. 

Ну а с другой стороны оставалась только Поперечная. Длинная серая громадина лежала среди грязно-желтой тундры, словно заснувшая столетняя рыбина на илистом дне большого озера. Она была такой большой, что приходилось поворачивать голову, чтобы рассмотреть ее от края до края. Десять лет назад мы подходили к ней в сплошном тумане и не могли оценить ни масштаб самой вершины, ни широкого ровного плато у подножья. Сейчас же, освещенные ярким солнцем, они представляли собой, пожалуй, самый красивый вид на хребте. 

 

Пролежав полчаса на этой смотровой площадке, спустились на плато и пошли по мягкому ковру еще одного пересохшего верхового болота. Пятнадцать сантиметров мягкого ворса из травы и мха поглощали ботинки на всю высоту. 

Прямо перед подъемом на вершину остановились передохнуть в тени одиноких елочек. Неподалеку притягивал внимание красными точками невысокий малинник. И, как ни было жарко на открытом солнце, искушение полакомиться созревшими ягодами пересилило. А их тут было – как на породистом садовом кусте. Каждая веточка облеплена хоть и небольшими, зато ароматными и сладкими плодами. Передвигаясь от кустика до кустика, обобрал всю посадку. 

После короткого отдыха следует недолгий подъем – и вот мы стоим на каменистом футбольном поле с пирамидой из валунов, слагающих высшую точку. Поперечная! 

Фотографируемся, делаем звонки, допиваем последние капли воды и – вниз! На сегодня запланирована ночевка у подножья на оборудованном месте, а утром спустимся к реке – и на машины. 

 

Слетев с Поперечной по куруму прямо в лес, идем через него в поисках тропинки – судя по карте, она подходит здесь близко к подножью. Полчаса ходьбы – и выходим на тропу. Значит, скоро стоянка – а там вода и отдых. 

На тропе скорость возрастает сама собой. Впрочем, есть и минусы – мало что видно, кроме рюкзака впереди идущего. Смотреть по сторонам просто не успеваешь. 

В половине восьмого приходим на стоянку. Пустая, как разоренная деревня, она встречает нас в прямом смысле сухо – ручей иссяк. Воды нет. Судя по всему, сейчас ее на этой высоте вообще не найти, а это означает, что надо спускаться к реке. Очень не хочется наматывать дополнительные километров шесть к сегодняшнему расстоянию, но, похоже, не остается ничего другого. Мечтам о близком отдыхе не суждено сбыться. 

Устало взваливаем рюкзаки – и снова четыре пары ботинок впечатывают свои следы в сухую землю. Идем быстро и молча – всем хочется скорее добраться до реки. Начинается спуск. Размеренный шаг переходит в быстрый, а вскоре уклон становится таким крутым, что приходится бежать. Ноги от такого испытания просто отваливаются. Но не бежать нельзя – пытка медленным спуском еще тяжелее. 

Время от времени тропа пересекает русла пересохших ручьев – обычно два-три из них всегда живые, но не в этот год. На воду не было даже намека. 

Сколько продолжался забег – сказать сложно, но в какой-то момент уклон стал более пологим, и можно было перейти на шаг. Наконец-то рюкзак больше не прыгает на плечах. 

Вышли на стоянку уже к девяти часам. Скинули одежду – и бегом в Юрюзань, купаться! Наконец-то вода! Правда, сырую ее все равно не попьешь – все дно покрыто тиной. Но после купания жажда отступила и, вдоволь наплескавшись, мы набрали воду в баллоны и пошли обустраивать лагерь. Под палатки нашлись два готовых ровных места, устланных душистым хвойным лапником – похоже, будем спать с комфортом. 

 

Сумерки густели, к дневной синеве неба постепенно подмешивалось все больше темно-фиолетовой краски. Луна, как белая улитка, ползла между высокими соснами, глядя на потрескивающий сухостой в костре. Из котелка чая с шиповником, лимоном и медом мы восполняли потерянную за сегодняшний день влагу, и впитывали вкусные тягучие минуты, когда уже не надо никуда идти, но поход еще не окончен – есть еще последняя звездная ночь в кармане. 

 

Длинный день, как мог, откладывал свой уход, но и ему пришлось попрощаться, чтобы смениться ночью. Луна завершила свою прогулку по небу и залегла спать куда-то в кустарник. Пора и нам на отдых… 

Проснувшись в традиционные семь часов, позавтракали и, оставив пассажиров сворачивать лагерь, отправились за машинами. 

На берегу первые за сегодня туристы перешли Юрюзань и готовились к подъему на Поперечную. На всякий случай, предупредили 

их об отсутствии воды наверху. 

Идти без рюкзаков было непривычно легко. Тюлюк встретил нарядными дворами, иномарками, новыми постройками и приютами – 

кажется, растет поселок. Надеюсь, что в этом месте удастся совместить к общему удовольствию интересы туристов, местных жителей 

и туристических фирм. 

Подходя к приюту «Розы Ветров», стала заметна произошедшая за неделю перемена – полянка, на которой в понедельник одиноко стояли две наши машины, была заполнена автомобилями, как парковка небольшого развлекательного центра. В сторону Иремеля выдвигались группы с небольшими рюкзачками в белых шортах и кроссовках. 

 

Завели машины и поехали за друзьями на Кордонный. Переправили рюкзаки и погрузились. 

Теперь мы окончательно прощались с Зигальгой, и можно было сказать, что поход удался! Мы прошли той же компанией по маршруту десятилетней давности. В этот раз с погодой повезло – смогли увидеть больше, чем в прошлый раз, да и в болотах не промокли. Впечатления были немного другие – гигантские курумники уже не казались бесконечными, широкие ровные плато и непроходимые чащи встречались и в других местах, а по красоте с Зигальгой соперничали другие посещенные хребты Южного Урала. 

Но в том и заключается прелесть туризма, что каждая цепь вершин в каждый момент времени уникальна – где-то ты был солнечным летом, где-то суровой зимой, где-то разноцветной осенью, где-то бродил днями в тумане, где-то всю неделю стояла безоблачная погода. И даже неделя разницы может оставить в памяти совершенно разные воспоминания. А потому, кажется мне, что мы еще пройдем через Шелом до Поперечной. Пусть не в следующем году и даже не через пять лет. Но через десять – точно! По крайней мере, хотелось бы в это верить. Чтобы уверенно сказать когда-нибудь – «Есть у нас с друзьями такая традиция – ходить каждые десять лет на Зигальгу»…